Пришелец

– Дмитрий, здравствуйте! Вас беспокоит Отто. Как Ваши дела?
– Спасибо, всё хорошо. Вторая линия запущена. В остальном, как всегда, проблемы текущие. Примите мою благодарность за помощь и необыкновенный подарок!
– С удовольствием приму Ваши благодарности при личном контакте. Я жду Вас в Коломбо через месяц. Ваше присутствие крайне необходимо и очень важно.
– Мистер Отто! Если бы Вы назначили мне свидание на Луне, я ни минуты не стал раздумывать.
– Это не исключено, Дмитрий! Я рад буду увидеть Вас здесь, среди Всемирной ассоциации представителей землян. О том, на какое число Вам стоит взять билет – сообщу дополнительно. Удачи!
В комнату вошла Эльвира.
– Дима, возьми эти тёплые майки. В Москве сейчас пятнадцать мороза.
Как он не старался «засекретить» подарок Отто, жена увидела браслет и цепочку с пластиной. Что-то выдумывать было не в его духе. На его рассказ Эльвира отреагировала своеобразно: « Вот чего я хотела больше всего! Теперь хоть спать буду спокойно!» Она не выразила удивления по поводу фантастической ситуации, только заметила: «Чему удивляться? Если умудряются через компьютеры деньги скачивать из банков. Выходит, мы ещё не обо всём знаем!»
Скорее всего, она не могла представить всех реалий, не испытав на себе могущества магнитных полей, но Дмитрий и не пытался раскрыть полностью возможности этого инструмента. Всему своё время! Он только повесил ей «медальон» на шею и провёл диагностику. Эльвира не жаловалась на здоровье, но они были поражены, с какой точностью прибор зафиксировал её мелкие болячки, да ещё дал рекомендации, как устранить эти мелочи.
Наконец-то чемодан был собран. В нём аккуратно были уложены майки, рубашки, бритвенные принадлежности, туалетный набор. Эльвира не забыла положить его любимую туалетную воду – «Сигара». Осталось достать наличность из домашнего сейфа, уложенную в неприметном, скромном портфеле – эти деньги он должен передать своим партнёрам в Москве.
– Где Антон? – спросила Эльвира. – Ему уже время появится!
– Только что звонил. Выезжает на такси, минут через десять будет здесь.
В командировку Криковский часто ездил с братом жены. Это было удобно во всех случаях. Они выкупали купе в мягком вагоне, заранее сдавали билеты проводнице и просили их не беспокоить. Всё необходимое к ужину и завтраку, в том числе и термос с «настоящим» чаем, они везли с собой в отдельном чемоданчике. Дмитрий не переваривал знакомств в поезде и пустопорожней болтовни с попутчиками.
Эльвира принесла цепочку с круглой пластиной, и сама одела мужу на шею. Он, никогда не носивший цепочек, недовольно поморщился. С браслетом, ещё как-то можно было мириться. Ещё раз проверил свои документы, билеты на поезд.
– Дима, чашку чая на дорожку! – позвала жена из кухни.
Только сели за стол – в прихожей раздались звуки героической симфонии Бетховена. Звонок с такой мелодией был выполнен на заказ, и Дмитрий давно подумывал о том, чтобы сменить эти монументальные звуки, на более спокойные.
– Антон! Лёгок на помине!
Дмитрий пошёл к двери. До поезда оставалось времени один час. Учитывая, что ехать не более двадцати минут, они вместе выпьют по чашке чая. Первую дверь, итальянского производства, из вишнёвого дерева, он открыл на себя, в прихожую. У второй – металлической, он потянул защёлку в сторону. Дверь резко отлетела в коридор – в прихожую ворвались двое в масках. Вязанные чёрные шапки на головах были прорезаны для глаз и рта. У того, кто был впереди, на губах запеклась белая пена. Дверь сразу же захлопнулась, и Дмитрий, непроизвольно, сделал шаг назад.
– Тихо! Будешь шуметь – убью! – глухо зарычал ближний к нему налётчик в лыжном костюме. Он поднял руку с пистолетом и дулом указал на дверь в комнату. Второй ринулся на кухню, из открытой двери которой падал свет на пол. Оттуда раздался сдавленный стон Эльвиры.
И, даже когда прошла первая минута растерянности, Дмитрий не сразу вспомнил, что надо нажать на кнопку браслета. Он мучительно соображал, каким предметом, самым близким к нему, он может нанести смертельный удар этому «лыжнику». Надо сделать всё, чтобы он на секунду отвлёкся. и, тогда. вот эта бронзовая статуэтка на столе.
Но, тут он подумал об Эльвире, и понял, что шансов нет! Разве что – подороже продать свою жизнь этим ублюдкам! О браслете он вспомнил, когда «сиплый» защёлкнул на его руках наручники.
– Где деньги? – прохрипел «лыжник», приставляя холодное дуло к его шее.
– В сейфе. Забирайте и проваливайте. Через пять минут здесь будет милиция – я нажал на кнопку возле дверей. – блефовал Дмитрий.
Правой рукой «лыжник» нанёс жёсткий удар в солнечное сплетение – Дмитрий успел сгруппироваться, но сделал вид, что удар страшен: он согнулся и рухнул на колени.
– Веди к сейфу!
Медленно разгибаясь, Дмитрий сумел прикоснуться пальцами к пластине на своей груди.
– Ах ты дерьмо! Платиной увешался! – От налётчика не ускользнуло это движение, и, в следующий момент, он стянул цепочку с шеи Дмитрия.
– А вот и ещё неплохая вещица!
Подцепив пальцем, он сдёрнул браслет, слишком свободно облегающий его запястье чуть ниже наручников.
Дмитрию пришло в голову: а ведь великие умы не всё продумали! Авторучки не было рядом, на кнопку он не успел нажать. И что же? Заканчивать жизнь вот так, не успев воплотить и самой малой толики, из его грандиозных планов? Одна надежда – им нужны деньги. Если бы они собирались стрелять, на стволе был бы глушитель. Криковский тревожно глянул на дверь – второй налётчик был по-прежнему в кухне с Эльвирой.
– Забавная штучка! – комментировал «лыжник», разглядывая браслет. – Что за фигня?
– Часы платиновые, электронный дисплей.
– Мужик, впервые вижу такие навороты! Сбрехнёшь – будет больно! Чего время не показывают?
– Надо нажать на кнопку. Всё увидишь.
Не опуская пистолета, любознательный громила второй рукой нажал на кнопку. Криковский облегчённо выдохнул воздух.
Неожиданно налётчик сложил руки на груди и стал молотить воздух ногами: его глаза расширились, казалось, они вот-вот выскочат из орбит. Он сделал ещё несколько судорожных движений и, вдруг рухнул на пол, с открытым ртом, из которого пошла белая пена.
В комнату вошла бледная Эльвира. Она обняла Дмитрия. Её тело сотрясали беззвучные рыдания. Криковский мягко усадил жену в кресло, вошёл в кухню. Второй бандит валялся на полу, широко разбросав руки. В его карманах Дмитрий нашёл ключи от наручников, и ещё одни браслеты, которые налётчик не посчитал нужным одевать на жену. Нужно вернуть их туда, где они должны находиться! В позе ласточкой, руки назад, фейсом – в пол!
Не мог вспомнить: где он оставил свой мобильник? Под руку попался аппарат Эльвиры:
– Антон, ты где?
– Еду в такси. – услышал он ответ.
– Не подъезжай к нам! – не замечая, что переходит на крик, торопился Дмитрий. – Срочно звони своему другу из ОМОНА! Пусть высылает людей к моему дому. Подожди минуту, подойду к окну. Точно! Под окнами стоит «жигуль», рядом два типа в вязаных шапочках. Пусть берут! Они – с оружием! Только не дайте им уйти!
Дмитрий бросился в прихожую, надел перчатки, и стал собирать «стволы». Тот, что валялся на кухне, был с глушителем. Значит этот вечер, мог оказаться для них последним. Он принёс свой цифровой фотоаппарат, и, стащив вязанные шапки, заснял незваных гостей. После короткого раздумья, засучил рукава каждому по локоть. Татуировок оказалось предостаточно. А тот, что валялся на кухне – оказался беспалый. Два пальца левой руки – указательный и безымянный – отсутствовали.
– Дорогая, собирайся, поедешь с нами в Москву!
Через полчаса Криковский, Эльвира и Антон сидели в такси. На заднем сиденьи они рассматривали видеозапись на экране «умного» прибора. Вот налётчик держит в руке браслет Дмитрия. Неожиданно появляются огромные псы – ротвеллеры, один из них бросается на человека с пистолетом. Затем картинка меняется, появляется интерьер кухни. Эльвира сидит за столом – напротив присел бандит, не торопясь, накручивает на ствол глушитель. Между ними, прямо на столе, появлятся псина со злобно оскаленными клыками – прыжок, и тело «лыжника» на полу! Можно только догадываться, что ощущало это человекоподобное в маске, увидев материлизовавшееся из воздуха животное.
– Что за хрень такая? – изумлённо вопрошал Антон, показывая на коробку в руках Дмитрия.
– Очень сильная и надёжная хрень! Только к ней нужно ещё и мозги, которые должны находиться в постоянной готовности! А я позволил себе непростительные ошибки. Ладно, об этом позже.
Криковский спрятал прибор в нагрудный карман и откинулся на спинку сиденья, обняв Эльвиру: по её телу всё ещё пробегала дрожь, и она куталась в шубу, несмотря на то, что в машине было тепло.
Всё ли друзья Антона сделают как надо? Надо отдать должное – приехали они быстро. Он видел из окна, как люди в масках положили на снег двоих громил. Через минуту они были на его пороге и принимали два тела в наручниках, начавших подавать признаки жизни. ОМОНовцы были без камуфляжа – и это тоже Дмитрий отнёс к сообразительности одноклассника Антона. Когда бандитов вывели, Дмитрий сдал «стволы» старшему группы, и отвёл Антона на кухню:
– Ты сам понимаешь, что нам не нужно следствия, длительных судебных разбирательств с явками в суд в качестве потерпевших и свидетелей.
– Не беспокойся! Их возьмут с оружием и наркотиками с их машиной, в лесу, во время разборки, где они стреляли друг в друга, а потом отстреливались от ОМОНА, что стоило им жизни. Знаешь, как это бывает? Ехали мимо, услышали выстрелы. и всё такое. Меня только удивляет, откуда такое в нашей тихой Беларуси?
– Да, вот эта обстановка и меня сильно расслабила. У нас не отменяли смертной казни, что я считаю абсолютно правильным. Поэтому сюда они и не суются. А эти – скорее всего московские. Я сделал снимки, чтобы найти, откуда ветер дует. Кто-то из наших партнёров проболтался насчёт денег, а может и есть наводчики. Пусть твои ребята перетряхнут всю машину по винтикам, допросят их без свидетелей. в том же лесу. Мне нужно знать, чьих это рук дело! Ты познакомил бы со своим другом. Это, наверное, их старший, кому я сдал пистолеты? Мощный хлопец! Жаль только в маске.
– Нет, Дима, знакомиться он не любит. Бывший десантник, прошёл Афганистан, чудом остался жив. Правильный парень! Считает, что свобода может стать достоянием всех граждан только там, где наведён железный порядок. «Экономическая свобода – тема для болтовни, когда в затылок тебе дышит бандюган!» – говорит он.
Как не согласиться с этими словами, подумалось Дмитрию. Федеральное Бюро расследований в штатах не зря приняло решение на отстрел бандитов, запятнавших себя разбоем и кровью. Пока вершится суд и следствие – убийцы улыбаются в телекамеры, дают интервью журналистам, сбегают из тюрем, находят с помощью денег изворотливых адвокатов, затягивающих процессы. И, на всё это тратятся баснословные деньги налогоплательщиков. Он помнит историю с неуловимым Делинжером, пролившим немало крови в банках Америки. Трижды бандит бежал из тюрем, сделал себе пластическую операцию, но был застрелен агентом, когда выходил из кинотеатра со своей любовницей, хотя и не помышлял о сопротивлении.
Государство существует не для того, чтобы повелевать народом, а чтобы защитить его свободы от бандитов и взяточников, чтобы воевать с ворами, имеющими наколки на руках, ворами с чистенькими ручками, в белых сорочках и галстуках.

 

Глава 14

КТО ТЫ, ЧЕЛОВЕК ИЗ ФРАНКФУРТА?

 

Чтобы идти за человеком, который хочет ни много не мало – изменить мир, да ещё с помощью инопланетян, нужно ему верить. Верить в тот результат, который рано или поздно должен наступить. Кем представлялся старик для Алекса всё это время?
Отто – великий шутник и мистификатор! Человек состоятельный? Да! Выдающегося ума и способностей? Да! Пользуется неизвестной им техникой и технологией, но. Лес-ин? Три столетия жизни на земле? Тут старик явно перебрал. Скорее всего, он член какого-нибудь элитного клуба «Инопланетян», где богатые люди собрались, чтобы потешать себя, дурача окружающих, испытывая наслаждение при виде людей, которым недоступны новейшие технические новинки.
Как-то Алекс сидел в комнате Отто за столом. Старик извинился и вышел, оставив Алекса одного.
На столе лежала стопка папок. Первая из них была озаглавлена: «Южно – Американская пустыня. Посадочные площадки инопланетян». Повинуясь безотчётному любопытству, открыл её. Он увидел снимки перуанской пустыни Наска с высоты: здесь были фигуры попугая, кондора, обезьяны, колибри. Под фотографиями был дан впечатляющий масштаб. Рисунок таких размеров был непосилен человеку. Непосильны человеку и огромные ровные площадки, напоминающие космодромы.
Алекс стал перебирать папки, читая названия: «Скульптуры доинкских индейских империй. Изображения богов в скафандрах и шлемах», «Летательные аппараты индейцев Наски – гражданская авиация исчезнувших империй», «Человек птица, основавший остров Пасхи», «Остров Пасхи и его иероглифы», «Экспедиции Хеердала и Кусто на остров Пасхи. Попытка и запрет подземных исследований», и, наконец, - «Тунгусский метеорит. Никола Тэсла – сверхчеловек, стоящий на пороге открытия тайны магнитных полей».
Конечно же, это клуб, так или иначе верующий в неземное происхождение разума, в прошлые и последующие пришествия инопланетян. Он не похож на религиозные секты, стремящиеся подчинить себе верующих во имя обладания властью и деньгами. Отто не делал ничего плохого, несмотря на свои феноменальные возможности, он не стремился использовать людей в своих целях. Более того, он раздавал деньги, лечил больных, чем в короткий срок сискал себе в Негомбо репутацию святого. Кто же тогда старик на самом деле? Алекс, законченный материалист, не верил ни в какие пришествия, будь то новый мессия, или инопланетянин. Он ждал дня «Х», когда поднимется завеса, и всё станет на свои места.
Тёмные мысли Алекса на Мальдивах в отношении старика рассеялось, как только они перегрузили содержимое «колокола» в чемоданы и благополучно вернулись в Мале. Вечером они садились в Коломбо, и, вскоре были у себя дома – в отеле Рани. На следующий день Алекс увидел Отто за завтраком. Он предложил подойти к нему через пару часов. Содержимое капсулы никак не впечатляло: здесь была гора металлических ящиков разных размеров. Единственная странность – на них не было углов, все они были обтекаемой формы, и, некоторые упаковки, походили на цилиндры. Здесь не было ручек, или каких-то признаков, напоминающих традиционные крышки, с указанием низа, или верха. Единственное пятно сбоку, напоминающее рыбий глаз, красовалось на каждом ящике.
Комната старика была заставлена ящиками из контейнера, даже половина кровати была занята ими. Отто выглядел уставшим, похоже, что он спешил.
– Алекс! Вы пришли во - время, мне необходима помощь.
Он взял цилиндрическую капсулу, похожую на футляр для чертежей, нажал на «рыбий глаз». Круглая торцевая часть стала выдвигаться, извлекая наружу скрученное в трубку полотно.
– Этот экран мы должны прикрепить на стену. Здесь есть присоски по всей длинне. Беритесь за другую сторону. Так. Сейчас мы его растянем.
Алекс почувствовал, как пальцы прилепились к краю полотна. Когда они растянули рулон размером метр на метр, оказалось, что руки Отто тоже в плену присосок.
– Теперь становимся к стенке!
Старик согнул полотно пополам и прижал середину к стене. Затем, оторвав пальцы, прикрепил правый край. То же проделал с левым. Алекс последовал его примеру, прикрепив нижний край экрана. Полотно было мягким, чем -то похожим на поролон, толщиной около пяти миллиметров.
В руках Отто появился небольшой баллончик с иглой на верху. Он проколол нижний угол полотна: раздалось шипение выходящего газа, неровности экрана стали выправляться, стенки при этом расширились до пяти сантиметров. Ленту, похожую на скотч, Отто протянул к телескопической штанге, выдвинутой из внушительного ящика в углу. Клейкую ленту он прилепил к стене, нисколько не заботясь о её белоснежной поверхности стенки. На вершине штанги медленно вращалась элипсовидная «тарелка», блики от её зеркальной поверхности пробегали по стенам комнаты.
– Вот и всё, Алекс! Вам суждено присутствовать при моей первой связи с моими соотечественниками, прерванной на многие годы! Помните, я говорил Вам, что все мои технические средства были уничтожены в сорок третьем году? Давайте сядем в эти кресла. Вы будете первым человеком, которому выпало общение с инопланетянами за последние три тысячи лет. Мои соплеменники в те давние времена высаживались на земле в пустыне Наска. Опыт их общения с индейцами, проживающими в то время, не впечатляет результатами. Наша цивилизация решила ждать, не тратясь на дорогостоящие экспедиции. И вот это время настало. Не мучайтесь сомнениями, здесь нет ничего придуманного. Почему я выбрал Вас, а не учёного с большим именем?
Вы должны были это понять из наших бесед с Вами. В данном случае, мне нужен простой человек, пытающийся преодолевать обстоятельства, себя. Человек бегущий, которому всегда легче упасть, но который снова и снова поднимается, чтобы бежать к цели. При этом он должен быть материалистом, верящим в науку, в человеческий гений, в высоты человеческого духа, способного наполнить жизнь смыслом.
– Ну, Отто! По– моему, Вы слишком. о моей фигуре. Я знаю более достойные примеры.
– Хорошо, Алекс. Сейчас просто не время для диспута. Считайте, что Вы здесь, в этом кресле, потому что лётчик, и провели в соседстве с космосом больше времени, чем все остальные. Такой вариант Вас устроит?
– Вполне!
– Хорошо! Тогда слушайте, смотрите. На Вас тоже будут смотреть. Если будут спрашивать, отвечайте коротко, как подскажет вам сердце. Здесь важна духовная харизма, которой мои соплеменники придают большое значение. Это как раз та ниточка, которая позволит нам сблизиться. Да я и не думаю, что к Вам будет много вопросов. Экспедиция с Лес-ин – это прежде всего учёные, которые будут принимать решение о контакте с представителями Землян, изучив мои материалы, собранные за три сотни лет. Скорее всего, при этом первом контакте, они ограничатся только ритуалом приветствия. Кроме того, я представлю Вас как моего помощника, дублёра, способного во чтобы- то ни было, доставить собранную мной информацию по назначению, если со мной что-то случится. Последнее время я не очень хорошо себя чувствую, боюсь, может произойти непредвиденное. Итак, до сеанса связи остаётся две минуты.
Отто взял в руки пульт управления, ничем не отличающийся от тех, которыми управляют телевизором. Экран засветился голубым светом, по нему побежали строчки полос, как в испорченном телеизображении. Неожиданно экран погас, сделавшись чёрным. Но вот появились светлые точки, пока не превратились в звёздное небо, похожее на картинку планетария.
Алекс напряжённо вглядывался в картину созвездий, которые перемещались перед его глазами, сменяя одно другим. На смену им явились планеты солнечной системы: Юпитер, Сатурн, Венера, Марс, Меркурий. Постепенно увеличиваясь на экране, звёзды заполняли его целиком, пропадали, исчезая в бескрайности. Затем появился интерьер, похожий на телестудию, с полукруглым столом и пятью особями за ним, с весьма странным обличьем.
Было что-то детское в этих пяти лицах. Так бывает, когда видишь долго страдавшего ребёнка, у которого не по годам взрослые глаза. Алекс не сомневался в том, что здесь собрались только мужчины, но у всех – очень длинные волосы. У кого-то они падали на плечи, кто-то связал их на затылке в узел, и лишь у восседавшего посередине, они поднимались во все стороны вверх, образуя своеобразный шар, похожий на нимб. В этом шаре было заключено лицо с правильными по человеческим меркам чертами, лишённое складок, или морщин. Глаза чуть больше обычных, нос, пожалуй, короче, а губы слишком тонкие, чтобы быть чувственными. Не скажешь, что эти лица были наполнены экспрессией, но глаза, даже с экрана, излучали тот знакомый лунный отсвет, который привык улавливать Алекс, беседуя с Отто.
Шар на экране колыхнулся, рот под ним приоткрылся, обнажая ровные белые зубы. Это могло означать улыбку, и быть свидетельством того, что изображение комнаты отеля Рани, появилось перед глазами сидящих в этой «студии», или, быть может на корабле, совершающем стремительный полёт к Земле.
Алекс услышал какую-то птичью речь, напоминающую китайский язык. Несколько отрывистых фраз, и голова-шар наклонилась, словно в приветствии.
Отто помахал рукой своим соотечественникам, и, прежде чем ответить, быстро перевёл Алексу: « Он сказал, что капитан Шин – командир «Паруса Планеты», и экипаж «Этроин», рад приветствовать посланника Лес-ин на Земле, и вместе с ним, всех Землян. С этой минуты, отдавая дань уважения представителю землян, он переходит на русский язык».
– Представьтесь! – тихо подсказал Отто.
– Моё имя – Алекс. Я пилот авиакомпании. – Не зная, что ещё можно было к этому добавить, Алекс замолчал, слегка поклонившись.
– Очень хорошо! – Отозвался Шин с экрана, и его русский был очень похож на тот, которым говорили китайцы, в достаточной мере овладевшие этим языком. – Нам предстоит быть в пути ещё месяц. Я надеюсь, что мы скоро увидимся с Вами!
Шин сделал значительную паузу, и все лица «волосатиков», сидящих рядом, повернулись к нему, словно ждали самых значительных слов:
– Отто! Все наши соотечественника не вышли на связь, что заставляет предположить самое худшее. Скорее всего, Вы остались один, и только Ваша информация будет представлена Высшему Совету. Вы переправите её с корабля, во время сеанса связи с Лес-ин, а так же будете вынуждены объяснить Совету, где потеряли свои волосы? Кажется, наш друг Отто, очень сильно рискует своим здоровьем, и вместе с ним, всеми планами контактов. Надеюсь, Вы подняли наш контейнер?
– Иначе я не смог бы выйти на связь с вами! Представители Землян готовы к контактам в полном соответствии с требованиями совета, в то же время правительства стран не имеют информации о предстоящем визите корабля. Абсолютное неверие большей части жителей Земли в саму возможность такого визита, на фоне нескончаемых заявлений в прессе о летающих тарелках, создают благоприятную обстановку для визита «инконгнито», с последующим неторопливым исследованием перспектив общения цивилизаций. Что касается моих волос. У меня не было выбора!
Прошу присутствующего здесь Алекса считать моим помощником и дублёром на непредвиденный случай, связанный с моим здоровьем. Есть и ещё человек, которому я в ближайшее время оставляю коды для связи с вами.
Братья мои, благополучного вам прибытия! До встречи!
– До встречи! – откликнулся за всех Шин.
Экран погас, а Алекс ещё долго сидел, всматриваясь в полотно, которое вновь заполнилось картинками космоса.

 

* * *

– Отто. Если это не секрет. Что за история с волосами? И какое значение имеет такая мелочь, как ваша причёска?
– Это не мелочь, Алекс. Вы слышали древнюю легенду о Самсоне и Далиле? Вся сила этого богатыря таилась в его длинных волосах. Но если отойти от преданий древности, то Вы сами замечали, что красивые волосы – всегда свидетельство не только здоровья, но и определённой гармонии внутреннего духовного мира и телесной оболочки. В зрелом возрасте волосы – это носитель информации о всех изменениях в организме, наиболее полная картина конструктивных и деструктивных функций всех органов, всех паталогий и восстановительных процессов, читаемых в точных временных рамках. Кроме того, волосы содержат самое большое количество «взрослых» стволовых клеток, которые надо хранить, как «банк данных», на случай замены ваших изношенных частей тела.
Меня последний раз «ремонтировали» восемьдесят лет назад, с гарантией на сотню лет. но, и наша наука может допускать погрешности.
– Послушайте, Отто! Но где, и каким образом? В наших клиниках ничего подобного не делают!
– Естественно! Меня забирали на Луну, где живут и работают наши специалисты. Вторая космическая лаборатория висит на орбите уже пять тысяч лет. Она защищена магнитными полями, поэтому с Земли её не видят самые мощные телескопы. Там храняться мои клонированные «запчасти» – почки, печень, кровь, лимфа. всё что нужно. Лазерная, бескровная хирургия позволяет в течении пяти дней «обновить» любое живое существо. Примерно месяц включает в себя период адаптации.
Все внутренние органы, без которых наше тело не может функционировать, всё-таки элементы второстепенные в деле увеличения сроков жизни. Это всё равно, если бы вы в автомобиле поменяли масло, фильтры: воздушный, топливный и масляный, сменили систему зажигания и впрыска топлива. После столетнетней эксплуатации организма необходимо поменять главное – систему сбора, анализа и хранения информации. Любой живой организм – создан как отражение мира, который его окружает, а значит и его способностей к анализу среды, для выработки способов адаптации, и преодоления нежелательных факторов.
– Отто, Вы имеете в виду нервную систему?
– Да. Уже на двадцатый день развития человеческого эмбриона на его задней поверхности можно видеть вполне сформировавшуюся нервную пластину, а на двадцать пятый, она сворачивается в трубку, где возникает вспышка клеточного размножения. Мозг – всего лишь придаток к сложной системе сбора информации. Он выполняет роль кладовой, куда информация складывается, где анализируется, и откуда извлекается для воплощения. Нервная система шлифовалась миллиарды лет. Собственно, это и есть то, что мы называем жизнью, наделённой разумом. Первый нервный импульс, передававшийся по принципу селитона ( бегушей волны) представлял себе реакцию простейшей клетки на тепло – холод, темноту – свет. Затем пришло время сообщества клеток, объединивших свои усилия для самосохранения.
Клетки моего спинного мозга клонировали в лаборатории, растили нервную трубку двадцать пять лет в питательной среде, затем пересадили мне в возрасте ста двадцати земных лет. Ещё один «ремонт» мне предстоит по прибытии корабля. При благоприятных обстоятельствах, мне могут продлить «ресурс» ещё на полсотни земных лет, но не более. Органика костного скелета и кожного покрова завязаны на общий обмен и эти структуры не могут сосуществовать с вечным обновлением. Рано или поздно умирает костная ткань и оболочка, и обратимыми эти процессы сделать не удалось. Моя жизнь подходит к заключительной стадии, и я не в праве ошибаться. Алекс, я вынужден передать вам цифровые коды для выхода на связь с кораблём, второй комплект аппаратуры, а так же дубликат собранной информации о развитии науки и прогресса на Земле за триста лет. Я дам Вам телефон вашего земляка, минчанина. Думаю, он сможет помочь в трудную минуту всему нашему делу.
В дверь стали стучать, и Алекс понял, что разыскивают его, поскольку на двери с внешней стороны висела табличка «Do not disturb!», что означало «не беспокоить!», а его мобильник был выключен.

 

 

Глава15

МАЙЯ, МИСТЕР ДЕБОРИ И ГОРЬКАЯ ТРАВА «БИТТЕР-ЛАЙФ»

 

Спокойная работа Алекса и его ребят – по рейсу в день на Мальдивы – была прервана из–за очередной неисправности на самолёте. Масляные фильтры третьего двигателя были буквально забиты металлической стружкой. Здесь присутствовало три вида металла: сталь, латунь и алюминий. Такой двигатель подлежал замене – он мог остановиться в лучшем случае, в худшем – разрушиться. Менеджер «Экспоавиэйшн» предложил продолжать работу, пока он найдёт двигатель для замены и переправит его в Коломбо. «Согласен! – отвечал ему Алекс по телефону. – Если ты будешь при этом летать с нами».
Он ещё раз объяснил человеку с авиационным образованием, что работать на такой технике невозможно, а когда тот позвонил третий раз с таким же предложением – послал его крепкими русскими словами чуть дальше Мальдивских островов, в район Антарктиды.
Наступило затишье, время курортного отдыха поневоле. Сергей решил использовать неожиданную паузу для важного мероприятия – он сделал предложение Майе, она согласилась, её родители тоже были не против – русский молодой лётчик пришелся всем по душе.
Отель Рани как нельзя лучше подходил для будущего мероприятия, тем более, большого количества людей участвующих в торжестве, не намечалось. Сергей разъезжал с Йоханом по побережью Негомбо в поисках недорогого домика в аренду. Только на третий день им повезло – небольшой домик с ухоженным двориком можно было не только снять, но и выкупить в рассрочку по приемлемой цене.
Деньги Отто оказались как нельзя кстати. Немец открыл счета в банке на каждого члена экипажа в Коломбо. Пластиковая карточка лежала в кармане Сергея и давала ощущение некоторой «свободы телодвижений», как выражался Володя. Они со штурманом всерьёз думали о переходе в солидную авиакомпанию «Шриланка», где лётчики получали за свою работу в три раза больше.
Хороший приятель – болгарин Камен, командир аэробуса «А-300», обещал поговорить с руководством. Камен – в буквальном смысле переводилось на русский, как камень. Все пилоты звали этого человека-скалу Семёном. Это был крупный, породистый славянин, с побелевшими волосами, розовым лицом, к которому почему-то не приставал загар. Все свободные вечера Семён пропадал на волейбольной или теннисной площадке. На этой почве они крепко подружились с Алексом. Болгарин частенько рассказывал ему о своей жизни в Софии, о том, как обосновался здесь, и вот уже восьмой год живёт вместе с женой в собственном доме в Негомбо. Дочка бывает у него здесь наездами – она учится в университете в Софии. Однажды студентка появилась на волейбольной площадке – штурман был сражён! Он стал приходить сюда ежедневно. Сергей подначивал друга: «Чего-то раньше я не замечал такой любви к волейболу!»
Потом девушка уехала в Софию, но Володя, казалось, прописался с этой поры на волейбольной площадке. А совсем недавно он испытал новое потрясение: Отто подарил ему свою умопомрачительную «джи-пи-эску». Они успели слетать с ней один раз до поломки самолёта, и Володя не ходил по земле, а парил над ней, не уставая делиться со своими ребятами её возможностями.
Как-то штурман прихватил с собой прибор в поездку по Коломбо. Он был потрясён: на экране можно было наблюдать телевизионную картинку любого района, любой улицы. При увеличении изображения были видны надписи с названиями улиц на стенах домов, движение прохожих. Покручивая колёсико рядом с экраном, можно было «прогуляться» по любому району в Коломбо. Он мог отследить ситуацию в любом месте, ( в определённом радиусе от местонахождения прибора, который мог быть различным в разное время суток) и записать нужное в память. Посторонним профессиональные секреты такого рода рассказывать было не принято, однако, почему-то для Семёна было сделано исключение. Тот нисколько не удивился возможностями прибора, и задал естественный вопрос в таком случае: где можно приобрести? «Если бы я знал! – сокрушался Володя. – Это подарок, возможно, единственный – опытный экземпляр. Возьмёте к себе – будет на борту штурман с компьютером!»
– Возьмём, можешь не сомневаться! – Заверил Семён, успевший уловить взаимную симпатию молодых людей. – Знаю только одно: любой, даже самой умнейшей машине, не помешает светлая человеческая голова. И ещё: тебе надо будет переучиваться на пилота. На аэробусе нет должности штурмана.
Итак, подготовка к свадьбе шла полным ходом. Невеста была занята платьями – ей, по традициям к свадьбе нужно было иметь два. Белое – на первый день, и на второй, для выхода к гостям – красное. Сергея же больше всего занимала подготовка их будущего жилища. Он организовал косметический ремонт и заказал новые кондиционеры в каждую комнату. Майя и её родители ничего не знали о его приобретении. Ребята, чем могли, помогали своему товарищу. Они вывезли всю ненужную рухлядь, накопившуюся в доме с незапамятных времён. Завезли новую кровать, холодильник телевизор. Всё остальное – стены кирпичной кладки, крыша красной черепицы – было построено на века и имело добротный вид. А главное – этот дом находился недалеко от отеля Рани и жилища родителей Майи.
Сергей встречался с девушкой каждый день. Казалось, чужой язык, на котором они разговаривали, как для Сергея, так и для Майи, вряд ли мог способствовать рождению тех тайных мостиков, которые строятся от одной души к другой. Но, несмотря на эти трудности, рядом жила другая речь – это была речь жестов, взглядов, улыбок и, это общение было более могущественным, чем все сказанные слова.
Наоборот, от взаимного недопонимания на языковом уровне, возникали моменты, заставлявшие девушку безудержно смеяться. Сергея же потешала её манера прятать свой смех: хохотать в ресторане или кафе неприлично, поэтому Майя закрывала свой рот ладошками, наклоняясь к столу. Сергей уже давно заметил, что местные девушки, появляясь в ресторанах с юношами, мужчинами, ведут себя совсем не так, как русские. Можно быть уверенным, что за весь вечер в ресторане, или другом месте, эта девушка не бросит ни одного любопытного взора на соседний столик, проходящего мимо мужчину или женщину. Всё её внимание, целиком, безоглядно, отдано тому, или тем, с кем она пришла. За полгода ежевечерних ужинов в ресторанах, Сергей не уловил ни единого взгляда, сделанного женщиной украдкой на сторону. Впрочем, местные девушки без парней в такие места не приходили.
Как-то он пригласил Майю поужинать в ресторан, который они называли по своему – «Деревяшка». Здесь всё было из дерева, и, даже стульями служили широкие удобные пеньки. Столики на двоих были разбросаны на небольшой лужайке, под деревьями. Это место славилось тем, что сочные бифштексы из натурального мяса, приносили на толстом раскалённом куске чугуна с деревянными ручками и подставкой. Кусок мяса впечатлял своими размерами, и весь вечер оставался горячим. Сергею нравилось, что Майя не жеманилась, вела себя естественно, с удовольствием кушала, много смеялась.
Они сидели под пихтовым деревом, ветки его, как и всех деревьев, опутаны гирляндами с разноцветными лампочками. Улица скрывалась от них за зелёным барьером. Отсюда была видна лишь освещённая стойка бара, под крышей которой на деревянных скамьях сидела компания парней с кружками пива. Здесь Сергей увидел уже знакомые лица европейских туристов. Это была компания геев, не скрывавших своей ориентации. Весёлые, безобидные люди вели себя вполне прилично, но запомнились по курьёзному случаю, когда одному из них приглянулся Володя с его голубыми глазами.
Попытка знакомства, и ни к чему не обязывающие разговоры, были возможны между людми, оказавшимися соседями за столиком, до тех пор, пока не стали демонстрироваться симпатии определённого толка, и до Володи не дошёл их смысл. Уйти от таких притязаний было не сложно, а вот отделаться от шуток своих друзей в экипаже – Володя не мог до сих пор. Как назло, голландские геи избрали для посещения любимое место лётчиков! Ещё не хватало, признают Сергея, начнут помахивать руками. Что подумает о нём девушка?
Но Майя, в лучших местных традициях, не замечала ничего вокруг. Её глаза, как две звёздочки, освещали маленькое пространство за деревянным столиком, на котором уже появилось красное вино и бокалы. Сергей завладел пальцами её руки, смотрел в её глаза, и она уже не опускала ресницы, как это было при первых встречах. Она рассказывала о своей учёбе в университете, где изучала историю, и о том, что её папа пристроил её в аэропорт, где она работает несколько дней в неделю.
– Твой папа. просто гений! Я говорю: твой папа – очень хо-ро-ший человек! Разве мог я тебя встретить в ином случае?
 

* * *

В этот вечер они ходили по самой кромке прибоя, босиком, по плотному песку, слушая шелест волн, рассыпавшихся под ногами в свете прибрежных отелей. Пустяшные, ничего не значащие слова. Он держал её узкую ладонь в своей ладони, и эта девушка казалась ему фантастикой, как и всё вокруг, предназначенное для того, чтобы усилить это чувство. Он боялся взять её за плечи, или талию, и когда она однажды потеряла равновесие, успел поймать её за руки, чуть выше локтей. Глаза её вздрогнули, и затрепетали, как в тот день, в аэропорту, когда его величество случай столкнул их на мраморном полу аэровокзала.
– Майя! Мы должны скушать с тобой два килограмма мороженого!
– Корошо! Но очен болше!
– Ты хочешь сказать, что очень много? – рассмеялся Сергей. – Очень жарко, поэтому мы будем запивать его холодным соком.