Пришелец

Игорь соскочил с поручня.
– Ну-ка, полегче, парни!
– Да ты что, сынок? Мы тебя сейчас б. , лечить будем, будешь совсем лёгкий, и с пёрышком.
Криковский понял, что ждать дальше нечего.
– Может, ты меня подлечишь? – сказал он громко, и почувствовал, как Эльвира вцепилась в его руку. «Бабья морда» повернулся к нему и, изобразив изумление, пропел:
– И тебя вылечим.– Рука «лекаря» потянулась к заднему карману. Криковский понял: это мог быть нож. Тянуть не было смысла, драки не избежать, а на второй палубе в этой тесноте могло случиться всякое. Да, слабая память у этого животного! Однако у его шеи она была лучше – неожиданно подбородок у него задёргался.
Дмитрий решил «спустить собак», он уже выбрал этот вариант, оставалось нажать на кнопку.
Все, кто наблюдали дальнейшее на палубе, решили, что эти двое рехнулись. Неожиданно, они стали махать руками по воздуху, брыкаться ногами. Один из них кинулся по лестнице вниз, что называется, сломя голову. Другой, черты которого так не походили на мужские, резко перегнулся через перила. Все закричали. – он уже летел в воду!
Кто-то бросил круг, но быстрее других, нырнули в воду два матроса тайца. И вовремя! «Крутой бамбук» потерял сознание и, когда его подняли на палубу, был в полной прострации. Его товарищ лежал без движений под лестницей. Два тела положили рядом, и опытные тайцы долго не могли привести их в чувство. Когда агрессоры открыли глаза, то уже не могли вспомнить, где они, и что с ними произошло.

 

Глава 21

МОМЕНТ ИСТИНЫ

 

В эти дни Отто проявлял завидную активность. Казалось, от его недомоганий не осталось и следа. Он ездил в Негомбо, в торговый центр, откуда привёз всевозможные наборы инструментов, занимался ревизией своего хозяйства, поднятого со дна моря. На содержимое каждого герметичного резервуара, которому был присвоен номер, он составил опись в своём «ноутбуке».
Старик поблагодарил Алекса за несколько ночей, проведенных им на диване в прихожей без кондиционера, сказал, что он может перебраться к себе, в номер, что чувствует себя прекрасно.
Два дня Алекс вовсе не видел Отто. С утра их увозили в Коломбо для разбирательств. В конце концов, им объявили вердикт комиссии по расследованию лётного инцидента: «Самолёт не подлежит восстановлению. Действия экипажа при отказе гидросистемы и при посадке с передней стойкой шасси, не ставшей на замки – правильные.»
Оставалось выяснить отношения с авиакомпанией, получить причитающиеся деньги и . кого-то ожидала дальняя дорога домой, кто-то оставался здесь, на острове.
Сергей с Володей уже оговаривали условия контракта с представителями авиакомпании «Шри –Ланка»*. Алексу, как видно, предстояло задержаться с отъездом домой. Он сам ещё толком не знал.
В этот вечер Отто не появился в ресторане, где обычно ужинал вместе с фрау Инге. Она сидела в гордом одиночестве, встречая ребят своей неизменной улыбкой. Экипаж уселся за своим столиком, собираясь отмечать справедливый «приговор» комиссии. Алексу показалось странным затворничество старика, и он подозвал Энтони к себе. Выяснилось, что тот собирается нести ужин в его комнату. Зазвонил телефон Алекса. «Пропажа» нашлась сама, Отто просил зайти сейчас же. Алекс извинился, и покинул не унывающую компанию.
Он застал старика за необычным занятием. Он стоял в спальне перед своей кроватью. На ней, длинной в человеческий рост, лежала капсула, похожая на саркофаг. Изголовье «саркофага» было прозрачным, и напоминало остекление кабины современного истребителя. Он нажимал на пульт в своих руках, и прозрачный колпак съезжал вниз, потом становился снова на место.
– Вот, Алекс, посмотрите на это техническое чудо! Здесь есть всё, для полного цикла жизнеобеспечения человека. Вы ложитесь сюда и засыпаете. В течении суток проводится полная диагностика вашего здоровья, а так же, ваш организм получает всё недостающее. Происходит балансировка всех систем и, через сутки выдаются не только диагнозы, но и точный временной интервал, в течении которого жизнь данного организма, ещё возможна.
– Постойте, Отто! Значит, если я сюда лягу, то аппарат выдаст мне, допустим, восемь лет жизни?
– Не лет, Алекс, а месяцев и дней, с учётом «продления»!
Наступила пауза, Отто стал что-то искать среди инструмента, разбросанного по всей комнате.
– Ваш аппарат ни к чёрту не годен, мистер Отто! - с решимостью сказал лётчик. – Я хочу прожить своё время, ничего не зная о последнем дне.
– Вы, правы на - половину. Это делается не из праздного любопытства, а чтобы провести комплекс мероприятий по продлению жизни. Если таких возможностей не имеется, то, конечно, следует ограничиться только диагнозом, иногда похожим на приговор. Вы ужинали?
– Не успел.
– Вот и славно! Я заказал ужин на двоих, прекрасного вина. У меня нет хороших новостей, и разговор предстоит долгий. Только соберу сейчас инструменты. Увы! В каких-то моментах требуется элементарная отвёртка, а наши умники не сподобились положить инструмент!
Алекс принялся помогать. В дверь просунулись оттопыренные уши Энтони. Поднос с ужином уже стоял на столе.
– Капитан, Вас ждут ребята! – напомнил Энтони.
– Передай, пусть начинают без меня.
Старик, как всегда, подогрел вино, и, через несколько минут, они уже подняли бокалы.
– За успех! – провозгласил Отто, и на его лице появилась печальная улыбка. Терпкий привкус красного испанского вина, и это совсем непривычное, виноватое выражение лица старика, настраивало на минорное звучание. Алекс готовился услышать заключительные аккорды, и он не ошибся.
– Мой друг! Главная моя новость заключена в том, что Высший Совет изменил маршрут «Этроин». Корабль вынужден поспешить на помощь своим соотечественникам, терпящим бедствие в Солнечной галактике, где – то рядом с Плутонием. Это событие задержит визит нашей экспедиции на три-четыре года, но никак не должно отразится на нашей идее привести наше предприятие к положительным результатам. Мы ещё не рассылали приглашения представителям, поэтому должны уведомить всех о переносе сроков. Единственный, кто прибудет сюда, чтобы стать вашим дублёром и помощником в организации передачи моих материалов на «Этроин» – это Ваш земляк, Дмитрий Криковский. Можете довериться ему. Не было случая, чтобы я ошибался в людях, последние двести лет. Дмитрий должен быть здесь через пару дней. Я верю вам, как себе. Верю в то, что вы не продадите сведения средствам массовой информации, или правительствам, ведь последствия этого, могут разрушить всю идею контакта разных цивилизаций.
Вторая новость не менее значима для всего нашего предприятия. Мне осталось жить семь дней. Не было случая, чтобы эта машина ошибалась. Некоторую эйфорию, по поводу моего здоровья, внушили мне сильные медикаменты. Но они не могут останавливать глобальных перемен в организме, а только отсрочить. Я связался с Лунной станцией. Они смогут забрать меня через четыре дня. Там, в стационаре, они смогут изменить положение в мою пользу, на несколько десятков лет. Это даст мне возможность довести дело всей моей жизни до логического завершения.
Алекс сделал большой глоток из бокала и посмотрел в глаза, лунный свет в которых заметно потускнел.
– Отто, дайте мне Вашу руку.
Он взял его большую ладонь, с выступающими венами на внешней стороне, и ощутил, как за сухой горячей кожей пульсировала кровь.
– Какая у Вас сейчас температура?
– Всегда была тридцать девять. Это моя норма. Давайте не отвлекаться. С Вашего позволения, я разложу всё по полочкам. Времени у нас мало. Итак, у меня есть три дня, чтобы передать Вам всё, что касается кодов для связи, мою аппаратуру, и, собственно, самое главное – информацию, собранную мной. Если всё будет нормально, я планирую вернуться сюда через год. Если я превращусь в лунную пыль, то вам с Дмитрием, придётся взять на себя организацию встречи корабля и переправки на него представителей землян. За три года кто-то из них уйдёт в мир иной, и вам придётся самим найти достойных.
Я был бы не осмотрительным, если бы положился только на вас с Дмитрием. Думаю, необходимо привлечь весь ваш экипаж, как людей наиболее организованных, тех, кого Вы хорошо знаете. Тем более они сейчас оказались не у дел. Кроме этого, сюда подходит мистер Дебори, как человек порядочный и крайне полезный своими связями. Если Вы посвятите в дело Вашего взрослого сына, который владеет английским, я не буду возражать. На этом, пожалуй, круг приобщённых людей стоит ограничить.
Теперь конкретно по тому, что необходимо сделать в эти три дня.
Первое: завтра утром, вы соберёте зкипаж у меня, и я объявлю конкретные меры, которые объединят людей вокруг вас и дадут стимул для ожидания экспедиции.
Второе: не афишируя характер моего багажа, надо частями, на разных транспортных средствах перевезти его к Сергею. Пусть выделит отдельную небольшую комнату. Все данные об аппаратуре внесены в этот «ноутбук». Инструкции по применению есть в каждом ящике на русском и английском языках. Вы можете пользоваться всем этим исключительно в благих целях, для достижения нашего успеха.
Третье: Вы встречаете Дмитрия, устраиваете его в «Рани», и затем, ночью, уложив меня в капсулу, ту, что стоит у меня в спальне, вывозите на катере в море. Там меня забирает лунный аппарат, после чего мы сможем увидеться только по средствам связи примерно через месяц. Вот, пожалуй, и всё. Да, чтобы вы с Дмитрием имели возможности свободно передвигаться, куда возникнет необходимость, а так же жить, не ограничивая себя, я открываю на вас счета в банке в Коломбо. Кредитки* уже завтра будут готовы. И ещё: через год, где-то в декабре месяце, в районе Малайзии, произойдёт сдвиг Земной коры. Цунами, кроме Малайзии, затронет Тайланд, западное побережье Шри–Ланки, Мальдивы. К этому времени, из Мальдив нужно будет убрать «Констанцию», мой гидросамолёт, имущество. Правительства всех этих стран предупреждены мной о надвигающейся стихии, и, если они примут мои радиограммы за шутку, то будут жёстко раскаиваться. Обычно чиновники глухи, и начинают действовать, когда погибнет тысячи людей. Ну, вот, теперь можно сделать глоток вина!
Алекс за всё время не проронил ни слова. Информация обрушивалась на него как струя водопада, бьющая в темечко. Он даже забыл про еду. Подрумяненный цыплёнок среди картошки фри, сиротливо поднял своё подожжённое крылышко вверх, понимая, что с этой тарелки, да ещё с одним крылом, путь только один. Чтобы переварить услышанное, Алексу сегодня потребуется не один глоток вина.
Он поблагодарил Отто за ужин и отправился к своим. Его стул за столиком оставался свободным. Ребята отметили необычную молчаливость командира, подливали ему вина. Он пил, но упорно молчал, растерянно улыбаясь. Только на следующий день они поняли, отчего Алекс пребывал вечером в растерянности.
 

* * *

В это утро Алекс проснулся рано. Он лежал с открытыми глазами и его мысли снова возвращались к личности Отто. Здесь, на побережье, простой народ принимал его за святого, чуть ли ни посланника божия. Из-за того, что он всегда останавливался поговорить с простым народом и одаривал бедняков, чем мог. Он помнит, как священники из церкви приглашали его посетить «храм божий», как он не ответил им отказом, но и не посетил их обитель.
Вначале он принял его за учёного, с лёгким налётом шизофрении, затем за богача, который на закате жизни играет с окружением в инопланетян. Последняя версия ему больше приглянулась. Если это и игры, то безобидные, да к тому же ещё дорогостоящие. Он не встречал людей, столь непринуждённо расстававшихся с деньгами. Но события, начиная с совместного полёта в Харгейсу, заставляли верить старику. Особенно эта игрушка, где можно выстраивать голографические изображения с помощью магнитных полей.
Как– то, на пляже, он «нарисовал» динозавра, и заставил половину одной компании увидеть детище юрского периода. Другая половина, которая не видела чудовище, не могла понять, что происходит с их друзьями. Может быть, Хаттабыч всё-таки редкостного таланта изобретатель? Можно сорить деньгами. но, оставить первым встречным свои изобретения?! Прагматичный ум Алекса отказывался верить во всё невероятное, даже если это было очевидным.
Пока он не увидит корабль с другой планеты, он будет молчать, стиснув зубы, иначе его, как Отто, упрячут в психушку. Только у него не найдётся столько денег, чтоб выбраться оттуда. Что приготовил им старик сегодня?
Алекс пришёл, когда все уже собрались в прихожей, в номере Отто. По привычке, ребята подтрунивали друг над другом, смеялись. Старик вошёл из спальни, в своём длинном до пят хитоне. Он быстро оглядел всех, и попросил присесть. Сам он остался стоять, опираясь рукой на спинку кресла.
– Друзья мои! Я всегда восхищался вашей профессией, и когда узнал, как вы достойно вышли из сложнейшей ситуации, в душе аплодировал вам с одной стороны, с другой стороны было обидно, что вместе с самолётом вы лишились работы. Дело в том, что я надолго покидаю эти широты, и мне хотелось бы оставить в них небольшую компанию, из надёжных, смелых людей, способных владеть техникой. Вы сами выберете название вашего туристического бизнеса, главой которого, я назначаю Алекса. Я оставляю в собственность компании свою «Констанцию», гидросамолёт, офис и несколько квартир в Мале, на Мальдивах..
Отто сделал паузу и скрестил руки на груди.
А так же открываю счёт, для издержек становления вашего бизнеса. По уставу компании, каждый из Вас является наёмным работником, имеющим право на долю в прибыли. Держателями акций являюсь я и Алекс. Квартиры сдаются вам в аренду за символическую плату. Я прошу у Юрия согласия стать капитаном яхты, Маклаю предложу должность стармеха. Кто будет обслуживать гидросамолёт и летать на нём – решит Алекс. Прошу выполнять все его указания, какими-бы странными они вам не показались. В конечном счёте, для меня важна не прибыль, а то последнее, о чём я сказал.
Теперь о Серёже с Володей. Не секрет, что они собрались летать на аэробусах. По жёстким законам, существующим ныне, пилот должен сам оплатить своё обучение. Компаниям проще набирать лётчиков, уже владеющих данным типом. Мистер Дебори подтвердил готовность авиакомпании «Шри–Ланка» взять к себе ребят после переучивания, а я уже перевёл на счета «сивилавиэйшн» необходимые деньги. Не секрет, что Володя, ко всему прочему, перспективный жених, на которого заглядываются некоторые болгарские девушки. Я присмотрел для него небольшой домик здесь, в Негомбо и сторговался с хозяином по сходной цене. В завершении всего, хочу вас попросить ещё раз – выполняйте все просьбы вашего капитана, какими бы абсурдными они вам не показались. Придёт время, и он откроет вам ту идею, ради которой мы объединяем наши усилия, и вы убедитесь, что эти усилия были не напрасными!
А сейчас, если нет ко мне вопросов, попрошу остаться со мной Сергея.
Первыми из дверей вышли Володя и Маклай. Штурман наклонился к Николаю и тихо сказал:
– Нет, это не Хаттабыч, это просто какой-то добрый Джин! Честное слово, я ничего не понимаю в этих миллионерах! Ну, если бы он был когда-то лётчиком! Один раз прокатились на его яхте – и посыпалось!
– Чем ты недоволен, навигант? Разве он сделал тебе что-то плохое?
– Эх, Колюня, бесплатный сыр, где бывает? В мышеловке! Боюсь, что нам придётся расплачиваться за всё.
– Да перестань ты! Мой батька говорил так: «Дают – бери, бьют – беги!»
– Ладно, побежали купаться!
Меж тем старик остался с Сергеем наедине. Он сел рядом с ним.
– Серёжа, помнишь, я говорил, что постараюсь быть для Вас отцом? Это не для красного словца. Просто есть вариант, по которому я всех вас уже больше не смогу увидеть. Поэтому я решил сделать для тебя кое – что, тем более у меня в Минске есть влиятельные друзья.
– Знаю, мистер Отто. Мне мама звонила, сказала, что пришёл незнакомый человек, передал привет от сына, вручил деньги. Потом устроил её на консультацию к дорогому врачу, оплатил лечение.
– Ты, видимо не всё знаешь. Мы нашли твою Фиалку.
Сергей вздрогнул, будто его ударили. Он достал платок и начал вытирать свой лоб.
– У неё растёт твой сын, Серёжа. Муж погиб в банальной автоаварии. У неё были нервные срывы. Психиатр, у которого она лечилась, знает её тайны. Эля поведала ей, что разошлась с любимым, из-за страха потерять его. Так сильно подействовали похороны лётчиков на её психику. Я тебе рассказываю всё только потому, чтобы ты знал – сын твой. Мы немного помогли матери Фиалки, маленький Серёжа сейчас у неё. А Эля не выходит из больниц.
– Спасибо, мистер Отто! Я никогда не забуду, что Вы для меня сделали!
– Нам ещё предстоит вместе сделать очень многое, для всего человечества, Серёжа! Если, конечно, будем живы. Удачи тебе! И привет Майе! Увидимся теперь нескоро.
Сергей уходил от старика и раздумывал над его словами. Как-то он странно говорит, словно прощается. И ещё это: «.предстоит сделать многое, для всего человечества.» Что они могут сделать для человечества, если для себя ничего не могут? Если бы не Отто. Был бы жив отец, он познакомил бы его с ним.

 

* * *

Алекс стоял в секции «эрайвл» международного аэропорта имени госпожи Бандаранаике с табличкой в руке, где крупными буквами на русском языке значилась фамилия: КРИКОВСКИЙ. Посадку рейса Бангкок – Коломбо объявили давно, и пассажиры уже потянулись через турникеты к выходу, толкая перед собой коляски с чемоданами. Алекс высматривал в толпе одиноких мужчин представительной наружности, но к нему неожиданно подошла пара: спортивного вида, подтянутый мужчина, улыбаясь, подавал ему руку. Рядом стояла хрупкая блондинка в очках. Весь их багаж состоял из небольшого чемодана и сумки.
– С прибытием на райский остров! Меня зовут Алекс. Нас ждёт автобус и номер в отеле Рани.
– А, что, пулемёты ещё не убрали в этих райских местх? – спросил Дмитрий, когда они проезжали блок-пост, укреплённый мешками с песком.
– Эти аргументы, как раз и помогают ему оставаться райским. Есть люди, для которых ничего нет весомее!
Алекс достал свой телефон:
– Йохан, нужен номер для двоих. Срочно подготовь!
Дмитрий пересел поближе к лётчику.
– Понимаете, сложились такие обстоятельства, что я не мог оставить жену в Паттайе.
– Ничего страшного. Это ничего не меняет, и даже наоборот, может упростить ситуацию. – Алекс снизил голос. – Нам нужно нейтрализовать одну особу, миллионершу из Франкфурта. Последнее время она проявляет чрезмерное любопытство и может навредить всему предприятию.
– Послушайте, Алекс. В чём заключена роль нашего представительства, и о каких иных цивилизациях идёт речь? Ещё Гумилёв когда-то говорил, что Востоку и Западу никогда не сойтись. Границы иных цивилизаций, только кажется, что проходят рядом, на самом же деле..
– Дмитрий Игоревич, всё гораздо сложнее, чем то, о чём Вы говорите. Я хочу, чтобы Вы вначале прикоснулись к первоисточнику, т.е. сначала переговорили с Отто. Затем мы с вами обсудим подробности. Коротко могу сказать только следующее: речь пойдёт о неземных цивилизациях! И ещё: время крайне ограничено, поэтому, после того как устроитесь – сразу к старику, затем мы с вами встречаемся у бассейна. Надеюсь, Ваша супруга простит нас за такой график?
В салоне микроавтобуса насупила тишина. Кондиционер гнал порции холодного воздуха. Криковский попросил уменьшить холод и стал осматривать окрестности из окна. В этот момент они выезжали на трассу – слева оставалась огромная крона древнего дерева, занимающая всю круглую площадь. Поток автомобилей в аэропорт и из него, разъезжался вокруг этого чуда, и туристы любили снимать неповторимое произведение природы. Дмитрий прильнул к камере.
 

* * *

Около двух часов Криковский находился у старика. Он появился возле бассейна в мокрой насквозь рубашке. И только его худощавое лицо оказалось странным образом сухим. Алекс высказал ему сочувствие, по поводу отсутствия прохладного воздуха в апартаментах Отто.
– Я на минуту к себе, возьму полотенце.– сказал Дмитрий, глянув вверх на солнце, повисшее в зените.
– Что Вам заказать покушать?
– Нет, увольте! Только кружку холодного пива!
– Хорошо! Я жду вас.
Они плавали в бассейне, пили холодное пиво. Алекс не торопился начинать разговор, он хотел, чтобы чувства земляка устоялись. Быть два часа у Отто – это, значит, выдержать серию ударов, от которых надо постепенно прийти в себя. Когда они пили уже по второй кружке, Алекс приступил к разговору.
– Дмитрий Игоревич! Что скажете? Вполне ли Вы верите старику?
– Можно просто – Дмитрий. У меня нет оснований не доверять старику. Он помогал мне абсолютно бескорыстно. А вот верить. здесь сложнее. Может, он живёт в придуманном мире, и верит в него сам? Может быть он гений, который изобрёл всё это? – Криковский указал на цепочку, которая висела на его шее. – Во всяком случае, вы живёте рядом с ним несколько месяцев, и Вам известно о нём гораздо больше.
– Вы правы. Меня посещали в точности такие же мысли. Так, или иначе, у нас уже не остаётся времени на дискуссии, и теперь мы должны выполнить конкретное: то, о чём просит старик. Наверное, этот момент и может стать моментом истины. Жить ему, по его собственным прогнозам, осталось четыре дня. И завтра ночью, лунный «дилижанс» забирает его на станцию для продления жизни. В общем-то, даже если он сумасшедший гений, то сейчас, перед вами сидит вполне здравый человек, о чём могут подтвердить ещё пять наших соотечественников, живущих в этом отеле. Считайте моё отступление шуткой, но то, о чём пойдёт речь – серьезнее не бывает.
Алекс дотянулся до своих шорт и достал портмоне. Он вытащил из него кредитную карточку банка и несколько листов гербовой бумаги и протянул Дмитрию.
– На Вас открыт счёт в германском банке Коломбо.
– Но, он мне ничего не сказал об этом. – в растерянности произнёс Криковский.
– Значит, не посчитал это главным. Он безоговорочно верит нам, верит, что мы не растратим его деньги, и будем до конца верны его идее. Я успел съездить в банк и потребовал объявить мне возможности моей кредитки: поверьте, сумма, астрономическая! Спросил, сколько смогу снять денег. Ответ: сколько захотите!
– Это, конечно, уже не шутки! Но давайте вернёмся к завтрашнему дню. Что мы конкретно должны сделать?
– Его яхта, «Констанция», как раз находиться в пути. Она будет к вечеру. Мой штурман проложит на карте линию пути. Координаты точки в Бенгальском заливе дал мне Отто. Они будут введены в сверхточную навигационную систему на яхте. Это сделает завтра утром мой штурман. На яхте будем находиться мы с вами, матрос по имени Сидык, и.Отто, в «саркофаге». Он планирует проститься с нами завтра, в середине дня, и возлечь в этот автономный, жизнеобеспечивающий «пенал». Сначала старик подсоединит к себе множество трубок и капельницу, затем наденет маску, и уснёт. Мы доставим его к причалу ночью. Яхта должна быть в расчётной точке – в пятидесяти километрах от берега, в один час тридцать минут местного времени.

 

* * *

Есть большая разница между человеком, которым ты встречаешь впервые, и тем же самым, с кем тебя начинают связывать ежедневные отношения и взаимные проблемы. Вначале ты видишь оболочку, потом она раскрывается, и пред тобой предстают неожиданные грани.
Отто поражал своим умом, эрудицией, энергетикой. Такие люди способны удивлять, но вряд ли могут вызвать сочувствие. Алекс видел его во второй раз беспомощным, слабым. Впервые – растерянным, и ему стало жалко славного старика. Он был похож на человека, расстающегося с жизнью.
Его глаза уже больше не излучали этот лунный, искрящийся свет, отросшие белые волосы на голое спутались, щёки были покрыты белой щетиной.
Они с Дмитрием вошли в его номер, где царил беспорядок, была разбросана какая-то обувь и одежда. Весь технический арсенал в ящиках ребята перевезли к Сергею.
Старик сидел за столом, перебирал и складывал какие-то бумаги в пластиковые папки. Жестом он пригласил их присесть. Алекс посмотрел на его лицо: кожа щёк опустилась вниз, обнажив красные полукружья под глазами.
– Алекс, эти папки. я передаю Вам, сохраните их. Эти, возможно, будут полезны Вам, Дмитрий.
Криковский принял в руки увесистую пластиковую папку и решился задать вопрос:
– Мистер Отто. Вы оставляете нам немалые деньги, и. Не станут ли нас разыскивать из Франкфурта, как наследников «пропавшего» человека?
Отто устало улыбнулся:
– Вопрос правильный, по существу. И я мог бы ответить коротко: нет. Но, чтобы вам жилось спокойнее, я раскроюсь. В Куала – Лумпур, сидит мой двойник. Он имеет те же паспортные данные, и давно руководит моими заводами и финансами. Единственное, чего не знает мой двойник – это моей миссии. И ему не надо это знать. Все данные о вас, как о правоприемниках части моего капитала – у него. Для Йохана и фрау Инге – я улетаю в столицу Малайзии ночным рейсом. Они уже знают об этом.
Было видно, что каждое слово даётся ему с трудом, но он, превозмогая себя, продолжал:
– Друзья мои, если бы вы знали, как мне не хочется залазить в этот ящик! Но иначе меня не могут принять в лунное такси. Они сначала обрабатывают капсулу, потом берут из неё пробу воздуха, и только через какой-то период, извлекут меня.
Итак, мои дорогие! Со мной, или без меня – контакт двух миров должен состояться! Вы понимаете, какую ответственность я переложил на ваши плечи? Я нисколько в вас не сомневаюсь, но хочу напомнить: с этого момента, ваши имена станут достоянием всего человечества! Каждый ваш шаг, и каждое движение, будут принадлежать истории, и будут обрастать свидетельствами очевидцев. Возможно, ещё при жизни вы станете мифами, и вам предстоит выдержать и это испытание. А теперь отведите меня к капсуле, и помогите устроиться.
Старик был одет в лёгкую, цвета морской волны пижаму. Перед кроватью, на которой стоял «саркофаг», он снял тапочки, и достал из кармана маленький пульт. Верхняя крышка съехала вниз, и он передал пульт Алексу.
– Внутри есть своя панель управления. Над моей головой – две маленькие лампочки, видные через остекление. Зелёная – всё в порядке. Отклонение от нормы – горит красная. В этом случае, откроете крышку пультом и нажмёте на эту кнопку. В лёгкие подаётся смесь, которая возвращает меня из состояния сна.
Чтобы удобнее было устраиваться, капсулу сняли на пол. Она была достаточно лёгкой.
– Я бы хотел, чтобы до отъезда на причал, кто-то из вас находился в этой комнате. Кондиционер можно включить. Ну, что, ребята! Пожмите старику руку!
Алекс сжал горячую ладонь Отто, обнял его.
– Можете быть спокойны, мы сделаем всё, о чём Вы просили!
Подошёл попрощаться Дмитрий. Старик задержал его руку в своей:
– Вы знаете, Дима, как меня величают в его экипаже? Не догадаетесь! Хаттабычем!
Старик нашёл в себе силы улыбнуться, и перенёс ногу на своё ложе. Он лёг на дно, повторяющее изгибы фигуры, и на его щеках Алекс увидел слёзы. Захваты защёлкнулись на ногах и животе. Отто взял в руки маску, к которой тянулись трубки, посмотрел на склонившиеся над ним лица:
– До встречи, друзья!
Алекс нагнулся и поцеловал старика в жёсткую щёку.
– Мы ждём Вас, Отто!
Маска была уже на его лице, и он махнул рукой. Крышка медленно поехала и со щелчком стала на место. У изголовья зажёгся зелёный огонёк.
 

* * *

И всё же момент истины наступил. «Констанция» стояла на якоре в Бенгальском заливе, раскачиваясь на волне, с выключенными навигационными огнями. От луны, через высокую облачность пробивался жидкий свет, перемежающийся тенями.
Алекс отослал Сидыка в рубку, к штурвалу, откуда не было видно транцевой платформы на корме. Сюда они вынесли из каюты «саркофаг», и поставили его среди специально смонтированных упоров. Они с Дмитрием поглядывали на часы: стрелка показывала половину. Антенна локатора сканировала пространство, выносной индикатор, который они прихватили с собой на палубу, не выявлял никаких меток. Слабо подсвеченный небосвод был пуст, хотя пошла тридцать первая минута.
Неожиданно узкий, яркий столб света обрушился откуда-то сверху на платформу, где стояла капсула. Этот «столб» обрывался очень высоко, и за ним невозможно было разглядеть источника. На их глазах капсула приподнялась, зависла в воздухе, и, с небольшим ускорением стала скользить вверх, по лучу. Всё это, длилось какие – то две минуты. Свет погас, и небосвод снова стал отсвечивать бледным лунным серебром.
Сидык выскочил на палубу.
– Что это было, капитан?
– Думаю, осветительная бомба, сброшенная с высоты. Сидык, мы возвращаемся! Завтра ты отдыхаешь, а на следующий день мы вместе возвращаемся на Мальдивы. Буду принимать хозяйство.
– Хорошо, капитан!

 

ЭПИЛОГ

 

Мистер Дебори разливал цейлонский чай в чашки своего старинного китайского сервиза, которым очень гордился. Они сидели с Алексом в его дворике поздним вечером. Под нескончаемую трескотню цикад, они вели разговор о предмете, который их волновал. Последнее время Алекс стал часто бывать здесь. Уютный дворик с китайскими фонарями, неторопливые беседы с Дебори . Казалось, стареющий преподаватель авиационных дисциплин, заменил ему в чём-то Отто.
На сей раз, о Конфуции не было сказано ни слова. Дебори рассказывал о том, как посещал секретариат правительства, где пытался узнать судьбу радиограмм, посланных с предупреждением о возможном цунами в декабре этого года. Последовал долгий опрос посетителя. Кто он, чем занимается? Какая организация послала радиограмму? Кто частное лицо, пославшее столь важное сообщение и какое отношение оно имеет, к подобного рода, сведениям?
– Я терпеливо объяснял, что такую информацию оставил немецкий учёный, исследующий проблемы земной коры. Что он был здесь проездом, и у него не было времени приехать самому. Я назвал имя и фамилию автора радиограммы, хотя всё это, включая адрес, телефон и электронную почту офиса в Куала – Лумпур, он отбил в этом послании. Меня вежливо спросили: «А знаете ли Вы, во что обойдётся правительству в денежном исчислении, если оно поверит таким сведениям?» Я честно ответил: «Нет, не знаю».
«Практически, всё население восточного побережья мы должны переселить в глубь острова». Не менее вежливо, меня поблагодарили за информацию, и распрощались. Никаких звонков после этого не поступало.
– Можно было подключить к этому прессу. Но, мы рискуем привлечь к себе повышенное внимание. Это может повредить нашему проекту. Тем не мене, жизням тысяч людей угрожает опасность. А если действовать через фрау Инге, таким образом, чтобы эти сведения повторно пришли из Франкфурта? – предлагал версии Алекс.
– Вы уверены, что информация Отто верна на сто процентов? Океаны и моря этой акватории на редкость спокойны, в плане сейсмичности. Если прогноз не оправдается, мы с вами попадаем опять же под пристальное внимание.
– Мистер Дебори! Нам стоит продумать все варианты и предпринять всё от нас зависящее. Во всяком случае, я выполню все меры предосторожности, о которых меня просил Отто. Через месяц он должен выйти на связь, и, возможно, подскажет приемлемый выход. Завтра я улетаю на Мальдивы. Нашёл инструктора, имеющего лицензию для обучения на гидросамолёте. С вашей помощью, надо будет получать необходимые бумаги на право полётов и для меня. В ноябре планирую отпуск. Дома меня заждались. Мистер Дебори, последующие три года, не будут для нас простыми. Хотели бы мы этого, или нет, но нам придётся верить, надеяться, и ждать.
Дебори хитро улыбнуля в бороду:
– Капитан, Вы стали говорить тостами! За это грех пить чай. Где- то у меня завалялась бутылочка виски. Да и лёд есть у старика в холодильнике.
– А что говорит по этому поводу Конфуций?
– Не осуждает, но призывает к умеренности!
Стареющий потомок португальских мореплавателей, не спеша, направился к кухне. Нескончаемая песня цикад свидетельствовала о том, что жизнь шла своей чередой, и здесь, на далёком острове, за этим столиком с чаем, она тоже не остановила свой бег.
Нет, сказал себе Алекс, он не станет надеяться, и ждать. Он будет работать каждый день, как и всю свою жизнь. Он, пока хватит сил, будет поднимать в небо самолёты, радоваться успехам Сергея и Володи.
Ждать пришельцев, чтобы они сделали мир лучше? Нет, надо жить в этом мире, как Отто, изобретатель и учёный, выдумщик и мистификатор. Где сейчас этот старик, может он привиделся ему во сне?